Очень большое значение как для практики государственного регулирования экономики, так и для ее теоретического отражения, имеет опыт российских реформ начала 90-х гг. Опыт, к сожалению, неудачный.

Мировая экономическая наука в то время не имела (и не могла иметь) теории перехода от командно-административной системы к рыночной. В ее арсенале были концепции преодоления инфляции, экономического кризиса, структурной перестройки экономики, но все они касались развитой рыночной системы, предлагали пути стимулирования столетиями действующего рыночного механизма.

В России же рыночный механизм едва начал формироваться. Он, как показал опыт, был не способен самостоятельно, без помощи государства, решать задачи, которые поставили реформаторы.

Большинство институтов, необходимых для функционирования рынка, в стране отсутствовало. Экономика была поражена тяжелейшими деформациями структуры. Этого не способен был преодолеть самый высокоразвитый рыночный механизм.

Быть может, в этих условиях стоило вспомнить о французском государственном дирижизме, сумевшем преодолеть структурные диспропорции французской экономики, сложившиеся после Второй мировой войны.

Но в 80-90-е гг. мир западных экономистов поклонялся не государству, а рынку. Теоретической основой российских реформ было избрано самое популярное в то время течение западной науки — монетаризм.

Перенесение на российскую почву весьма эффективно работавшей на Западе теории сослужило плохую службу не только России, но и самой теории монетаризма, которая стала быстро утрачивать свою былую популярность.

Односторонне избранная монетарная ориентация недостаточно учитывала опыт реформирования экономики на Западе.

Для преодоления кризиса и инфляции во второй половине 70-х – начале 80-х гг. в западных странах использовались не только антиинфляционные предложения монетаризма в области денежной политики, но и концепции стимулирования производства при помощи кардинального изменения налоговой политики, разработанные сторонниками теории предложения.

Монетарная ориентация не учитывала и чрезвычайно низкого жизненного уровня россиян в тот период, что было несовместимо с осуществлением двух важных предложений монетаризма: ограничением заработной платы и сокращением бюджетных расходов на социальные нужды.

Не был принят во внимание и весьма специфический менталитет россиян, прежде всего, воспитанная десятилетиями привычка к государственному патернализму.

Культура экономических преобразований должна опираться на глубокое и всестороннее знание того богатства, которое накоплено современной наукой. Она предполагает и умение распорядиться этим богатым арсеналом, т.е. осуществить правильный выбор из предлагаемых наукой альтернатив.

Это, в свою очередь, требует глубокого всестороннего знания социально-экономических условий страны, психологии населения, его готовности принять предложенную экономическую стратегию и ее цели.

Только тогда в стране будет достигнут консенсус, необходимый, как считают создатели теорий государственного регулирования экономики всех без исключения направлений, для эффективного осуществления механизма государственного регулирования экономики.